На прошлой неделе в "Карельскую Губернiю" позвонили врачи Сортавальской больницы и попросили срочно приехать. Были готовы даже скинуться и оплатить дорогу журналисту. Говорили, что в городе закрыли станцию переливания крови и что все у них как-то очень скверно. Ну прямо очень.
Методом тыка
Еще четыре года назад Сортавальская районная больница ютилась в страшной хибаре, построенной в самом начале XX века. Во время дождей вода сквозь дырявую крышу лилась прямо на головы больных. Один только вид этой здравницы приводил в трепет. А однажды врач скорой помощи выпала из машины, потому что замок на дверях "скорой" не работал, дверь держалась на резиночке, а резиночка не выдержала. При этом двадцать лет в Сортавале строилась новая, большая и современная больница. Иногда казалось, что строительство это будет вечным, но вот в 2006 году она наконец открылась. Больница получила статус филиала Республиканской больницы (РБ). Там установили современный рентген-аппарат, приобрели за миллион долларов томограф, открыли сосудистое отделение, а потом и отделение "Искусственная почка". В общем, в Карелии появилась нормальная человеческая больница. Но не прошло и четырех лет, как вся эта писаная красота пришла в негодность. По крайней мере, так считают многие врачи Сортавальского филиала РБ.
– При установлении рентген-аппарата не был заключен договор на его ремонт и обслуживание, – говорит заведующая отделением лучевой диагностики Елена Лебедева. – Год назад аппарат сломался и с тех пор полноценно не работает. Мы не можем делать рентген желудочно-кишечного тракта. Легкие можем смотреть только частично. Я ежеквартально пишу докладные главврачу РБ, но ничего не меняется.
При этом в декабре сломался и аппарат ФГС – та самая гадкая кишка с камерой, которую так противно глотать, но которая вот уже десятки лет помогает обнаруживать всякие язвы и гастриты.
– Рентгеноскопия не делается, ФГС нет, болезни желудочно-кишечного тракта мы вынуждены определять практически наугад. По старинке. Как во времена Пирогова, – говорит врач-эндоскопист Александр Смирнов.
К открытию Сосудистого центра в больнице тоже отношение неоднозначное.
– Это здорово, что он появился, – говорит заведующий хирургическим отделением Николай Пыринов. – Но для него должны были достроить отдельное здание. Не достроили. В итоге 60 коек воткнули прямо в больнице. Ужали все отделения. В хирургии сократили три койки. Теперь и мы, и терапия ютимся на одном этаже.
Врачи утверждают, что в больнице проблема с медикаментами. Их не хватает. В отделении акушерства и гинекологии иногда даже нет элементарной магнезии, упаковка которой стоит всего 37 рублей. Женщинам приходится приходить со своими препаратами. Отчаявшись дождаться необходимого обслуживания от светской власти, больница обратилась за помощью к церкви. Отец Андрей организовал сбор средств и принес в гинекологию два пакета лекарств.
Но и это не все. В отделении имеется только один аппарат вентиляции легких. Если одновременно родится более одного недоношенного ребенка, то сохранить жизнь всем будет практически невозможно.
– Такое уже было, – говорит заведующая отделением Надежда Бредихина. – Аппарат был занят, препарат куросурф нам не купили, ребенок умирал, а мы только смотрели и ничего не могли сделать.
И это при том, что всем роженицам выдаются родовые сертификаты, каждый из которых эквивалентен шести тысячам рублей. Но деньгами этими Сортавальский филиал сам распоряжаться не может. Средства идут в РБ, и уже там решается, на какие нужды их потратить.
Муравей и гигант
В лаборатории полтора месяца назад вышел из строя анализатор. Этот аппарат делает анализ крови. Качественно и быстро. Без него лаборантам приходится, как в конце XIX века, считать клетки глазами в микроскоп. А это, по словам заведующей лабораторией Надежды Догадаевой, очень тяжело. В апреле из лаборатории уволились две лаборантки – не выдержали. Кроме того, допотопная система работы заметно увеличила очереди. В день лаборатория в состоянии принять в два раза меньше народу, чем раньше.
– У кабинетов рукопашные бои происходят – кому сдавать кровь, – переживает Догадаева. – Сейчас, может, где-нибудь в Африке только остались места, где кровь исследуют глазами. И вот у нас еще. Пока больница не стала филиалом, анализатор ремонтировали за неделю, а сейчас, я узнавала, только на 6 мая назначено провести котировки (конкурс) на то, кому чинить.
По словам Догадаевой, когда больницу делали филиалом Республиканской, обещали самое современное оборудование, новую диагностику. Что-то дали. Но это уже приходит в негодность и не чинится. В лаборатории же так и остался один анализатор и один двадцатилетний коагулометр. И тот получен был по личным контактам из Финляндии, когда финские друзья отправляли свое старое оборудование в бедные страны. Сегодня сломались и тот, и другой.
В физиокабинете у всей аппаратуры уже истек срок эксплуатации. И даже из приемного отделения сняли охрану и отключили тревожную кнопку. По выходным, вечерами туда свозят множество пьяниц, наркоманов, бомжей и прочих не сильно адекватных людей. Журналисту показали дверь, буквально испещренную странными отверстиями, – это кто-то из привезенных остервенело лупил в нее стулом. В конце концов, в приемном отделении хранятся наркотические вещества. Там обязательно должна быть охрана. Но ее нет. "Видимо, даже на это у РБ не хватает 2 тысяч рублей в месяц",– предположила провизор Ольга Шитова.
Ну и главная проблема – в городе закрыли отделение переливания крови (ОПК). Оно находилось в допотопной избушке близ той самой древней больницы. Избушка почти совсем развалилась, и недавно прокуратура закрыла ее окончательно. О том, что это может случиться в любую минуту, руководство больницы знало как минимум полтора последних года. В связи с этим на территории филиала подготавливалось помещение для ОПК. Но делалось это как-то очень неспешно. В итоге сейчас по четвергам кровь возят из Петрозаводска. Экстренный же забор крови произвести негде. Врачи с ужасом думают о том, что они будут делать, если кому-нибудь понадобится срочное переливание?
По мнению бывшего заместителя главного врача больницы Ирины Семеновой, идея превратить районную Сортавальскую больницу в филиал Республиканской была неплохой. Району действительно тяжело было содержать серьезное медицинское учреждение. Но результаты реорганизации не впечатляют. Управлять с расстояния в 300 километров непросто. Если бы у больницы был свой счет! А то ведь даже деньги за платные услуги приходится перечислять в РБ. А там эти деньги исчезают, как в бездонной бочке.
– Сортавальский филиал для РБ – это как муравей по сравнению с гигантом, – говорит Семенова. – У них огромное количество больных, миллионные закупки, до нас просто руки не доходят.
На свой страх и риск
По словам нынешнего главного врача Сортавальского филиала Ирины Кулигиной и ее предшественницы Маргариты Лесных (ныне работающей заместителем главного врача РБ), проблемы действительно существуют. Но не нужно забывать и о хорошем. Ведь в больнице успешно функционирует Сосудистый центр, открылось отделение "Искусственная почка" на пять коек, работает томограф. А то, что ремонты делаются не в одну минуту, так на это есть объективная причина – недостаток средств. Например, ремонт рентгенаппарата стоит 800 тысяч рублей. Такую сумму за год не найдешь. Но все-таки в условиях отсутствия денег сделано все, что можно: из двух аппаратов собран один, и часть функций он выполняет. Сломанный ФГС заменен другим. Правда, отечественным. Но это ведь тоже выход. Анализатор уже в мае будет починен. А что до проблем с переливанием крови, то в форс-мажорных обстоятельствах они готовы производить забор крови на месте – в неподготовленном для этого помещении.
Министр здравоохранения Эльмира Зильбер пообещала разобраться в этой ситуации. Отметив, правда, что вряд ли в Сортавале все столь серьезно, что докторам стоило обращаться в газету.
– Если бы врачи, например, Суоярвской больницы услышали эти жалобы, они бы очень возмутились. – сказала Эльмира Курбанкадиевна. – Материальная база Сортавальского филиала на порядок лучше, чем в других регионах.
Министр отметила, что анализатор может сломаться в любой больнице. И полтора-два месяца на ремонт – это не очень долго. Конечно, хотелось бы иметь два анализатора, но аппарат стоит порядка 60 тысяч долларов, а это дорого. Рентген же, по словам Эльмиры Зильбер, должен быть починен в этом году. Потому что проводить простую диагностику при помощи дорогущего томографа – непозволительная роскошь. ФГС же, по мнению министра, можно пока не ремонтировать. Раз главный врач нашла альтернативу в виде российской кишки. По поводу нехватки лекарств Эльмира Курбанкадиевна предположила, что речь идет о тех лекарствах, которые не входят в реестр. То есть об устаревших и неиспользуемых. "Например, магнезией в наши дни уже давно не надо пользоваться", – сказала министр здравоохранения. (На это, правда, врачи возразили, что в акушерском отделении лучше магнезии никто еще ничего не придумал.)
Ну и, главное, помещение под отделение переливания крови нужно закончить в этом году. Если, конечно, оно заложено в бюджет на этот год. А если не заложено, то, видимо, можно и не заканчивать?
P. S. После беседы с министром журналист "Карельской Губернiи" позвонил в Сортавалу, чтобы узнать, чем отечественный аппарат ФГС настолько хуже иностранного, что они им не пользуются. Оказалось, что аппарату этому 19 лет и он уже давно вышел из строя.
– Он разгерметизирован, – пояснил эндоскопист Александр Смирнов. – Поэтому его нельзя нормально обрабатывать. А значит, по всем санитарным нормам им нельзя пользоваться. Существует опасность заражения больных ВИЧ-инфекцией и гепатитом С.
– Почему же вы не сообщили об этом главному врачу? – удивился журналист. – Ведь она думает, что нашла нормальную замену сломанному.
– Я сообщил, – ответил Смирнов. – Она велела пользоваться тем, что есть. На свой страх и риск.
Пользоваться. Нарушать. Заражать. Но не менять и не ремонтировать. Потому что денег нет. Ведь в очень бедной стране живем.
