В ночь на пятое января этого года наряд инспекторов батальона дорожно-патрульной службы при УВД Петрозаводска в составе двух Дмитриев — Гапошина и Сафронова — нес обычное дежурство.
Выстрел в ночи
— Около трех часов улицы опустели, и мы решили еще раз проверить кварталы в районе Зареки, — рассказывает Дмитрий Сафронов. — В ту ночь нам была дана ориентировка на задержание двоих молодых людей, подозреваемых в ограблении женщины.
Поэтому, когда милиционеры заметили двух подростков лет шестнадцати, торопливо идущих по пустынной ночной улице, они решили уточнить, что это за люди.
— Мы остановили машину рядом с ними, я вышел, подошел к ним, представился, — рассказывает Дмитрий.
Подростки были навеселе и внятно объяснить сотруднику милиции, что они делают на улице в столь поздний час, не смогли. Поэтому инспекторы решили отвезти их в расположенный рядом Зарецкий горотдел милиции — для дальнейшего разбирательства.
— Подростки не оказывали нам сопротивления. Напротив, были вежливы, говорили культурно, обращались к нам на Вы, — рассказывает Д. Сафронов. — Я сразу им объяснил, что никто их не арестовывает: просто отвезем в горотдел, там проверят, что они за люди, и, если все нормально, тут же и отпустят. Подростки сели в нашу машину, и мы поехали.
Когда милицейская "девятка" уже подъезжала к горотделу, Дмитрий Сафронов заметил, что пацаны, сидевшие на заднем сиденье автомобиля, заволновались.
— Обернувшись назад, я обратил внимание, что один из них, назвавшийся Сергеем, держит правую руку за отворотом своей куртки, — говорит Д. Сафронов. — Я спросил парня: "Что у тебя там?" А дальше...
Дальше действие развивалось, как в заправском боевике: щуплый подросток резко распахнул полу куртки и выхватил оттуда обрез двуствольного охотничьего ружья. Направив стволы шестнадцатого калибра в лицо сидящего впереди Дмитрия Сафронова, он истошно заорал: "У меня обрез! Останавливай машину, а то всех положу!"
— Все произошло в считанные секунды. — по интонации собеседника чувствуется, что Дмитрий вновь переживает случившееся. — всем корпусом развернувшись назад (благо мы в дежурных машинах не пристегиваемся!), я схватил рукой за стволы и отвел обрез вниз.
В тесном салоне "девятки" завязалась борьба. Сидевший за рулем Дмитрий Гапошин стал останавливать машину, и в этот момент... раздался выстрел. Хлопок от выстрела обреза показался всем сидящим в машине оглушительным.
— Сначала я почувствовал сильный удар в спину, — вступает в разговор Д. Гапошин, — потом послышался громкий звук выстрела. Боли я не чувствовал. Машина остановилась, я выскочил на улицу и бросился к задней дверце, чтобы помочь Диме задержать подростка.
К тому времени Сафронов уже успел выбить обрез из рук стрелявшего, который тем не менее продолжал активно сопротивляться. Его приятель, сидевший рядом, был настолько шокирован случившимся, что никакого сопротивления не оказал.
Отчаянно сопротивляющегося подростка милиционеры вытащили на улицу, надели на него наручники. В этот момент сзади подъехала еще одна патрульная машина, и выбежавшие оттуда милиционеры помогли утихомирить "стрелка".
— Обрез я положил на капот машины, — говорит Дмитрий Сафронов. — После чего мы вместе с подъехавшими досмотрели задержанного и нашли в его карманах снаряженный пулей патрон и внушительного веса свинцовый кастет.
Нежный возраст
— Вот сюда и пришелся выстрел, — следователь петрозаводской прокуратуры Владимир Гордин показывает внушительную дыру в спинке автомобильного сиденья. — В заряде были крупные картечины. Они легко пробили мягкую обивку, металлическую пластину основания сиденья и даже стальную трубу для подвижного подголовника. Эта труба и спасла Дмитрию Гапошину жизнь, приняв основную силу смертоносного удара на себя. Во всяком случае, об этом свидетельствуют результаты экспертиз.
На первом же допросе задержанный заявил, что обрез... выстрелил случайно, от удара при движении машины.
— На вопрос, зачем ему вообще понадобились обрез и кастет, подросток ответил "на всякий случай", — говорит следователь.
Личность молодого человека с обрезом и кастетом "на всякий случай" вообще достаточно неординарна.
— Парень из благополучной, даже весьма благополучной семьи: родители занимаются коммерцией. В школе характеризовался только положительно. В общении вежлив, корректен. Речь развита и, я бы сказал, хорошо поставлена, — рассказывает В. Гордин. — В отличие от многих подростков он не использует модного молодежного сленга, говорит образно, литературно.
При этом короткая биография семнадцатилетнего паренька на удивление полна темных пятен.
На допросах Сергей признался, что с шести до двенадцати лет часто, тайком от всех нюхал клей. За шесть лет токсикомания развилась у него до такой степени, что видения и голоса "оттуда" стали являться даже тогда, когда он не употреблял любимый "Момент".
— Испугавшись этого, Сергей, по его словам, перестал нюхать клей, потихонечку переключившись на... водку, — говорит следователь.
Два года назад тогда еще пятнадцатилетний подросток попался на краже из магазина "Сэконд хэнд": утащил коробку с вещами, но был пойман. Около года назад Сергей самостоятельно отлил свинцовый кастет и похитил у отца охотничье ружье, в тот же день сделав из него обрез. Отцу — в прошлом охотнику — было недосуг проверять содержимое оружейного сейфа, чем и воспользовался ушлый подросток.
— Патроны, по словам Сергея, он купил с рук прямо на улице, совсем как персонаж фильма "Брат", — говорит следователь. — Сверток с обрезом хранил дома под кроватью, иногда оставлял в квартире у подруги, не объясняя ей, что это такое.
В тот злополучный вечер Сергей с приятелем отмечали затянувшиеся новогодние праздники у подруги, откуда и возвращались домой.
Впоследствии молодой человек скажет, что стал угрожать милиционерам потому, что не хотел, чтобы его задержали за незаконное ношение оружия.
— Так часто бывает: единожды преступив закон, люди потом идут на более серьезные преступления, — говорит В. Гордин.
Пуля-дура
По словам следователя, предъявляемое Сергею обвинение достаточно серьезно.
— Только по одной из вменяемых ему статей Уголовного кодекса — "Покушение на жизнь сотрудника правоохранительных органов" — предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком от 12 до 20 лет, а в виде исключения — пожизненное заключение, — поясняет Владимир Гордин. — А ведь помимо этого молодой человек может быть обвинен в незаконном изготовлении и хранении огнестрельного и холодного оружия (кастет), незаконном хранении боеприпасов. Единственное, что может хоть как-то облегчить суровость наказания — возраст подследственного, которому еще нет 18-ти.
Дело о покушении на жизнь милиционера в эти дни будет передано для рассмотрения в суде. Сергей все это время содержится в следственном изоляторе. Милицейский наряд в составе двух Дмитриев по-прежнему выезжает на дежурства на улицах города.
— У меня до сих пор нет ощущения, что в ту ночь я был на волосок от смерти, — говорит Дмитрий Гапошин. — Когда зашли в отдел милиции, думаю, посмотрю-ка, что меня по спине ударило. Снимаю желтую гаишную жилетку, а в ней — дыры. Снимаю бушлат — и он дырявый...
На спине милиционера, в том месте, где в нее попали долетевшие до цели картечины, образовалась сильная гематома, а одна из картечин впилась-таки в спину, к счастью, не- глубоко.
— Страх почувствовал лишь тогда, когда в больницу, куда меня отвезли для обследования и на перевязку, прибежала перепуганная жена, — смущаясь, говорит Дмитрий Гапошин. — Да и страх-то больше был за нее и за ребенка. Думаю, случись со мной что — как они будут...
— Да, служба у нас такая, что семьям приходится несладко, — вторит ему Дмитрий Сафронов. — Хорошо еще, что в тот раз патрон, снаряженный не картечью, а пулей, оказался не в стволе обреза, а в кармане у того пацана. От пули Диму уж точно никакая труба бы не спасла...
